Нет, этого я ему тоже не сказала, к счастью. Хватило мозгов. А он ушел, плотно закрыв за собой дверь.

У меня звенело в ушах. И на кухню я возвращалась на подкашивающихся ногах и осела на стул, пытаясь начать соображать. Получалось плохо. Все сейчас получалось плохо, а уж думать — хуже всего.

Мой взгляд зацепился за фотографию на холодильнике. Так и не сняла. Фотография должна бы сейчас резануть душу по живому, увидев себя и Алекса вместе я должна была испытать лютое отвращение к себе или чувство вины, но… Нет, сработало оно наоборот. Это дало мне зацепку. Стало моей отрезвляющей пощечиной. Я смогла ухватиться за эту точку.

Нет, серьезно? Я действительно плыла перед… Перед кем? Перед сыном Алекса? Это отчего у меня так съехала крыша, от стресса, что ли?

На самом деле я была зла. Чертовски зла. На саму себя. Вот серьезно. Прям руки так и тянулись выписать самой себе дюжину воспитательных ремнем.

Что-то поменялось? Эд перестал быть сыном Алекса? Перестал быть мудаком? Может, он хоть как-то ответил за собственные косяки передо мной?

Нет — в ответ на все вопросы.

Это нельзя было игнорировать. Я не должна была это игнорировать. Это была основа, на которой держалось мое самоуважение. Если я позволю себе это забыть, прощу Эду его ошибки, закрою глаза на океан вранья, из которого он вылез — за кого я буду в его глазах? А в своих глазах? И могу ли я это допустить?

Злость злостью, но в одном Эд был однозначно прав. Я действительно не смогла внятно дать ему понять, куда ему катиться со своими предложениями. Я не смогла его послать. И не уверена, что сейчас смогу это сделать в принципе. И одновременно и хотеть, и не хотеть, чтобы Эд катился в далекие эротические странствия, мне было немного шизофренично.

Эд действовал на меня странно. Как никто. Я бы сравнила его с Алексом, но на самом деле сравнивать было нельзя и невозможно. Алекс со мной был другим, совершенно, и с ума меня сводил абсолютно по-другому.

Ох, Света, ты серьезно? Ты действительно увлеклась? Эдом? Можешь назвать его своим безумием? Боже, какая это дурость с твоей стороны. Это безумие следует взять в руки. Мало ли, как я схожу с ума. Пусть мальчик меня устраивает в сексе, не исключено, что устроит и в ином, вот только иного ему не светит. Нельзя это допускать. И если и мальчик меня раньше не понял, и я пока не могу послать его словами и вслух — значит, проблему мы решим не самым удобным, не самым этичным, не самым смелым, но, в принципе, все еще подходящим способом.



Глава 30. Выжидающий

Эд никогда не думал, что может так подыхать в течении рабочего дня. Казалось бы, дел выше крыши, дела никогда не кончаются, а все равно даже обкладывая японского партнера их родным японским матом, Эд смотрел куда-то в одну невидимую точку и думал… Думал.

Что он ей скажет вечером? Это же тебе не японского партнера натянуть, тут как раз все понятно, это Эд делал уже второй раз в своей жизни. И порвать бы с ними, да качественнее оборудования, чем у этих ублюдков, даже в Японии еще никто не делал. Но случались проколы. Хотя нахрен бы те проколы. Ей богу, на них мысли совершенно не сосредотачивались.

Как? Вот как?

Твою ж мать, Эдик, взрослый мальчик, весь из себя Доминант, да и в принципе — не последний человек в этом огромном мире. Вон японец на той стороне трубки того гляди сделает себе сеппуку, до того ты его размазал. А что делать с одной конкретной женщиной, ты не знаешь?

Не знал.

И перед отъездом-то действовал исключительно интуитивно, не особо анализируя сказанное. У него с Сапфирой уже крыша ехала. И привычка Эда все планировать, желательно подетально — уже стояла на коленях и посасывала. С причмокиванием. Но нельзя же было упустить этот гребанный шанс, в конце концов, первый раз Эд уходил от Сапфиры так, что оставалась какая-то перспектива на возвращение. И она в первый раз не бросалась в атаку, а… Слабела. Сдавала.

Маленькие победы. Ничтожные. Но до чего же они лихорадили. До чего же хотелось сорваться и уехать к ней, чтобы еще терзать её несносный рот, что вечно дерзил, чтобы чувствовать, как у неё подкашиваются ноги от его близости.

Не срывался Эд лишь из соображений собственной внутренней дрессуры

Не пойдет впрок то удовольствие, которым напьешься сразу.

Сапфира была не из тех женщин, с которыми было достаточно одной победы. Хотя… Если уж честно, она на пути Эда была вообще в принципе первой такой, которую хотелось уже и после поставленной галочки, причем еще сильнее, так, что и дышать без нее было невозможно.

К тому же, и так-то странно, что отец до сих пор не явился с того света, чтобы придушить Эда хотя бы за Сапфиру. Искушать судьбу и допускать разорение отцовского концерна Эд не собирался. Он только понадеялся, что с отцом на том свете свидится только на инвентаризации, когда черти в аду будут пересчитывать сковородки и сгонят всех грешников в какой-нибудь маленький тесный зальчик.

И все-таки, что делать с Сапфирой? Хотелось… Хотелось до хрена всего, но Эд прекрасно понимал, что все и сразу он получит вряд ли. Это же была Сапфира. И что-то нужно было решить с его провальным заходом с Антона. Пока не ясно что, но что-то нужно. Ведь это по-прежнему стояло между ним и Сапфирой, точнее — между Эдом и Светой.

Мозг критично перегревался, обдумывая вечер. Мозг предлагал всякий романтичный идиотизм, типа лимузинов, дороги, усыпанной тысячей роз, и прочую лабуду. Эд же методично от всего этого бреда, забредающего в черепную коробку, отбивался незабываемым эпизодом с метанием ваз. Ну, вот не нужна Свете была вся эта хрень, и что с этим делать — Эд не понимал. Он в принципе обычно имел дело с менее независимыми женщинами, а что он мог предложить этой? Да она даже акции ему отписала, не особо озаботившись их ценой. Так, чтобы он от неё отстал, благо Эд подкараулил нужный момент для этого. Ну, лохом-то он не был, чтобы такие моменты упускать.

В принципе, если Эд не мог никак пустить Свете алмазную пыль в глаза, значит, нужно было от этой пыли отказаться. Ведь принимала она его им самим без всего наносного. Даже Антоном, который не гнушался грязных приемчиков, и самим Эдом, который был магистром косяков в отношениях конкретно с Сапфирой. В этом и была её магия. Ей ничего не было нужно, а Эду хотелось подарить ей всю планету — для начала, а там — как пойдет. Можно и всю вселенную, по звездочке.

Вообще, вот ведь ведьма! Довести до такого состояния взрослого и вроде как искушенного мужчину — это ж сколько души надо было сатане заложить за такую магию? Вот чтобы Эд переодевался в привезенный одним из ассистентов из химчистки смокинг и доводил до истерики секретаршу, которая принесла ему из гардеробной не тот галстук. А нормальный ли ресторан Эд заказал, или надо что-то пошикарнее? Или наоборот — поскромнее или, может, поэпатажнее? Что там может заинтересовать девушку типа Сапфиры? Еще бы у него был опыт обольщения женщин её типа. Первая же была такая. И кажется, единственная такая в этой огромной вселенной.

Вот это все обдумал, а после задумчиво пялился в зеркало и размышлял, состричь ли к чертовой матери высветленные волосы или оставить так? Нет, пожалуй, уровень сходства без них будет критичный, Света точно не выдержит и сбежит. И так-то её ломало из-за того, что Эд был сыном своего отца. Но это было из неисправимого. А волосы — пусть пока останутся так. А потом — можно будет и состричь, когда Света к нему привыкнет.

Уже в машине у Эда в голове не осталось совсем ничего, кроме Светы. Ждет ли она его и этого вечера? Хочет ли? Приняла ли условия игры? Выполнила ли его требования? Ох, хорошо бы, если бы да. Хотелка у Эда раскручивалась стремительно, и это не было странно, хотеть скромненько и по чуть-чуть Эд просто не привык. Не его масштаб, и все тут.

Первый невеселый звоночек Эда ждал уже у дома Сапфиры, когда по звонку в домофон она ему не открыла. Это было как мордой об асфальт реальности. Ну что ж… Если она по-прежнему упрямится, это терпимо и ничего страшного. Эд уже открывал эту закрытую дверь благодаря собственному бараньему упорству, откроет еще раз.